Среда, 04.02.2004, 00:00
Последнее время вопрос об изъятии природной ренты стал одним из самых популярных в России. Перед выборами каждая политическая партия посчитала своим долгом «прописать рецепт» улучшения жизни страны и народа за счет справедливого использования природного богатства. Обсуждает этот вопрос и правительство. О сути природной ренты, возможных размерах ее изъятия и последствиях для экономики страны корреспонденту ГАЗЕТЫ Марии Селивановой рассказал заведующий лабораторией бюджетной и налоговой политики Института экономики переходного периода Саид Баткибеков.
"Отрасль может достаточно легко расстаться еще с 3 миллиардами долларов"
- Что такое природная рента и как ее можно сосчитать?
- Природная рента - эта та часть платы, которую частные компании должны отдать государству за то, что они забирают из недр государственную собственность - природные ресурсы, продают их и получают деньги. Важно понимать, что высокое налогообложение добывающих отраслей и изъятие природной ренты вытекает не из того, что они имеют сверхдоходы, а из того, что компании добывающих отраслей - не только нефтяные, но и вообще все, связанные с природными ресурсами, - пользуются тем, что принадлежит всем россиянам.
- Каков размер ренты, которую можно изымать у добывающих отраслей?
- Теоретически речь может идти о том, что должна изыматься вся разница, которая возникает между выручкой от реализации природных ресурсов и обоснованными расходами на их добычу, и экономические издержки.
Далее начинаются сугубо экономические изыскания о том, как их подсчитать. Что можно отнести к обоснованным расходам и экономическим издержкам, а что нет. Поэтому в реальности природная рента является той стоимостью, которую компания может заплатить в заданных политических и экономических условиях за добычу ресурсов. Это вопрос очень сложный. Посчитать сумму корректно практически невозможно. На практике это вопрос политического торга.
- Замминистра экономического развития и торговли Аркадий Дворкович оценил размер возможного изъятия в 3--5 миллиардов долларов, коммунисты - в 100 миллиардов долларов. Какая цифра вам представляется разумной?
- По нашим оценкам, у нефтяников уже существуют обязательства перед государством в размере 20--25 миллиардов долларов в год в виде НДПИ (налог на добычу полезных ископаемых), экспортных пошлин и акцизов на нефтепродукты, а также налогов, которые уплачиваются всеми предприятиями, независимо от рода деятельности (налог на прибыль, НДС и т.д.). Первая группа сборов, то есть НДПИ, пошлины и акцизы - это плата собственнику за ресурс, который нефтяные компании забрали у государства, составляют около 80% от всех обязательных платежей нефтяных компаний.
При нынешнем уровне цен и даже при некотором их снижении отрасль может достаточно легко расстаться еще с 3 миллиардами долларов. По большому счету катастрофических изменений не произойдет: в первую очередь, нефтяники не пересмотрят свои инвестиционные программы.
По нашим данным, выручка нефтяных компаний за 2002 год составила около 60--65 миллиардов долларов. Если из них обоснованные расходы составляют порядка 23--25 миллиардов, еще 10 миллиардов долларов - это инвестиции, 20 миллиардов составляют налоги, то 3 миллиарда долларов можно изъять спокойно.
Если же предполагается, что, помимо 20 миллиардов долларов, которые изымаются сейчас, нужно забирать еще 30 миллиардов, то в этом случае наша нефтяная отрасль закончит развиваться. Компании все платежи переведут в схемы, и за ними опять будут бегать налоговики.
- В законопроекте, который две недели назад внес в правительство Сергей Глазьев, речь шла о дополнительном изъятии всего 200 миллиардов рублей. Насколько существенной будет такая нагрузка для отрасли?
- Предложение Глазьева дополнительно изымать еще около 7 миллиардов долларов реально при высоких ценах на нефть. Но тут нужно решить вопрос о том, каким образом изымать эти деньги.
- Какие существуют механизмы изъятия ренты?
- Например, налог на дополнительные доходы (НДД), глава о котором была подготовлена в НК еще в 2000 году. Ее просто не дали ввести именно по тем соображениям, по которым не следует вводить и сейчас. Если Минфин, который говорит, что готовит главу об НДД, реанимирует законопроект четырехлетней давности, все претензии к нему сохранятся. Хотя при хорошем развитии налогового администрирования НДД более эффективен при изъятии сверхдоходов у добывающих отраслей, чем НДПИ. Плоская шкала НДПИ (налог не учитывает растущие со временем затраты на добычу нефти) приводит к тому, что компаниям становится невыгодно разрабатывать уже частично выработанные месторождения. НДД же предусматривает дифференциацию месторождений по добыче и прибыльности. Но, к сожалению, налоговое администрирование не позволяет нам рассчитывать на то, что введение НДД увеличит собираемость налоговых платежей с добывающих отраслей, а не приведет к тому, что компании начнут манипулировать цифрами, что даже если и непросто, то окупится с лихвой.
- Чем же плох предложенный Минфином законопроект об НДД?
- НДД фактически предлагает изымать разницу между выручкой и затратами. А что компания запишет в затраты и как их обоснует – это вопрос самой компании. При уплате же НДПИ нужно посчитать всего три показателя: курс рубля к доллару, цену на нефть и объем добычи. Это всегда можно проконтролировать, особенно с учетом того, что у нас государственный транспорт.
Еще один вопрос в том, что НДД предусматривает, что правительство будет устанавливать «справочные цены». А какие они будут для каждой компании? Все, что уходит в компетенцию самого налогоплательщика с одной стороны и налоговых органов и правительства с другой стороны, – это все очень опасно, взяткоемко. Ведь речь идет о миллиардах долларов.
- В любом случае закон об НДД заработает не ранее 2006 года, а что можно предпринять в плане изъятия природной ренты в ближайшее время?
- Можно ввести дополнительную ставку НДПИ при повышении цены на нефть до определенного уровня. Например, если она будет выше 25 долларов за баррель, то нефтяники должны будут платить налог по ставке 500 рублей за тонну, а не 347 рублей за тонну, умноженные на коэффициент, как сейчас. По-видимому, от увеличения ставки НДПИ при росте цен на нефть уйти не удастся.
Параллельно можно рассматривать вопрос о корректировке размера экспортной пошлины. Такой подход более прагматичен, потому что основная часть природной ренты формируется за счет экспорта. Употребление нефти на внутреннем рынке дает не очень существенные прибыли. Поэтому основную часть ренты изымать надо с экспортной пошлины.
Другие налоги, например акцизы на нефтепродукты, трогать не стоит. При повышении акцизов на нефть нефтяники увеличат цену на бензин внутри страны. Выгода для государства от этого будет не очень большая, а проблем много.
"Чем больше дифференциация, тем меньше налогов поступало в бюджет"
- Сейчас Минэкономразвития готовит методику дифференциации НДПИ. Как, на ваш взгляд, можно дифференцировать месторождения?
- По опыту существования дифференциации в России до принятия главы об НДПИ в Налоговом кодексе была четкая закономерность: чем больше дифференциация, тем меньше налогов поступало в бюджет.
Основная проблема в том, что не может быть единого подхода к новым и уже работающим месторождениям. Для новых месторождений было бы целесообразно ввести плату за лицензии и изымать ренту с помощью аукционов. То есть при покупке месторождения компания должна заявить, какие деньги она готова заплатить за добычу ресурсов с учетом затрат на разработку месторождения. Проблема сложна тем, что в отношении природных ресурсов никто точно не знает их объема и сколько предприятию на самом деле будет стоить разработка. Тогда каким-то образом надо будет корректировать стоимость купленной лицензии и планируемые доходы. Но в мире этот механизм существует, например в США. Основываясь на существующем опыте, можно разработать некую систему, которая будет зависеть не от того, какую ставку установят чиновники.
- А что делать со старыми месторождениями?
- Самая главная претензия к НДПИ в том, что плоская шкала налога стимулирует компании бросать разработку месторождения раньше, чем это можно было бы сделать. Но дело в том, что те скважины, которые для крупных компаний больше не представляют интереса, тоже являются рынком для определенного круга более мелких компаний. Для них нет необходимости содержать огромный штат сотрудников и московский офис, у них нет собственного парка вагонов, труб, нет нефтеперерабатывающих заводов. У них есть 10 человек в штате. Те скважины, которые не являются с точки зрения добычи эффективными для крупных компаний, могут разрабатываться мелкими компаниями, которые несут меньшие затраты и ориентированы на меньшие прибыли. Главный вопрос – транспортировка нефти от скважины до места реализации ресурса.
- А в чем тут проблема?
- В том, что промысловые трубы принадлежат крупным компаниям.
- Но их же можно взять в аренду.
- Да, и крупные компании на это согласны. Но при этом они ставят условие: сдавать полученную нефть на принадлежащий им нефтеперерабатывающий завод по низким ценам. Значит, государству нужно создать условия для транспортировки нефти. И решать возникающие при этом проблемы, а не разрабатывать способ «правильной» дифференциации НДПИ. Это невозможно: всегда будут недовольные.
"Вариант со Стабфондом вызывает аллергию у всех"
- Аркадий Дворкович в январе заявил, что размер изъятий у нефтяников должен быть больше, если за развитие транспортной инфраструктуры будет платить государство. Согласны ли вы с ним?
- Вопрос, куда и какого объема направить трубу и кто будет платить за ее строительство и обслуживание, политический. Это вопрос о том, каким образом мы хотим дальше развивать экономику страны. Нужно определиться, считаем ли мы наиболее эффективным подрядчиком строительства трубы нефтяные компании или же какого-то другого подрядчика, которого определит государство. И кому должны принадлежать трубопроводы, нужно ли нам вообще строительство трубопроводов. Из субъективных ответов на эти вопросы в итоге вытекает некое политическое решение.
- Куда, на ваш взгляд, было бы целесообразнее потратить деньги, которые планируют изымать у добывающих отраслей?
- Есть ряд предложений, которые мы поддерживаем. Например, сохранить все сверхприбыли в Стабфонде. Когда цена на нефть будет ниже 10 или 15 долларов за баррель, эти деньги можно потратить. Ведь все отдают себе отчет, что сверхдоходы «упали» нам «с воздуха» просто потому, что цена на нефть высокая. Но, по-видимому, вариант со Стабфондом не пройдет, потому что он вызывает аллергию у всех.
Можно было бы также использовать эти деньги на корректировку налогового бремени. Например, можно осторожно корректировать ставку НДС в сторону понижения, но это только при условии повышения базовой ставки НДПИ или увеличения экспортной пошлины. Такое условие вытекает из необходимости некоторым образом подстраховаться на случай падения цен на нефть.
Третий вариант – использование дополнительных средств в сложном процессе распределения полномочий между уровнями власти, то есть, например, передача части этих доходов в пользу субфедерального уровня.
ГАЗЕТА
рубрика: бизнес
адрес страницы: http://f1.gzt.ru/rub.gzt?rubric=biznes&id=61050000000008660
дата: 04.02.2004